суббота, 31 декабря 2011 г.

Почему Дед Мороз в шубе




«Никто ведь не боится сам себя», — задумчиво произнес семилетний Философ.

«Конечно», — не подозревая подвоха, кивнула я.

«Значит, Дед Мороз не должен бояться холода. Он ведь сам — мороз. Почему же тогда он в шубе?»

Я не нашлась, что ответить, и, пристыженная, переадресовала вопрос известному Фольклористу.

«Не ожидал от вас! — Фольклорист был так возмущен, что даже не пытался быть галантным. — Ну где я и где ваш Дед Мороз! Какое отношение имеет к живому фольклору это абсолютно искусственное создание товарища Сталина, или если уж быть точным — г-на Постышева?!».

Это верно, благородным происхождением Дед Мороз похвастать не может. И если в последнее время во множестве появляются статьи историков и этнографов, выводящих родословную Деда Мороза от древних корней славянского фольклора, то это доказывает только одно: этнография не так далека от политики...

Персонифицировали мороз многие, и по-оазному. Но даже у народов Крайнего Севера он принадлежит к силам, враждебным человеку. Просто так он подарки дарить не будет. Помните сиротку из русской сказки, которая практически на краю небытия слышит садистский вопрос: «Тепло ли тебе, девица?» И отвечает посиневшими губами: «Тепло, батюшка, тепло, родимый». Может быть, именно тогда, когда дети расстрелянных и репрессированных запели «Эх, хорошо в стране советской жить!», и возникла мысль о родственных связях фольклорного Морозко и ответственного за счастливое детство Мороза? Не спорю, методы воспитания практически идентичны. Но достаточно ли этого для доказательства кровного родства и права наследства?

С декаданскими Ёлкичем, дедом Шишкарем, Корневиком, Белым Дедом и многочисленными рождественскими и лесными дедами в близком родстве Дед Мороз не состоял. Все они были созданиями рахитичными, к деторождению не способными. Придумала их российская интеллигенция. Не по вдохновению, а что называется, от нужды.

Когда в XIX столетии в Европе стала стремительно распространяться мода на рождественские елки, по правую сторону Днепра особой революции не произошло. «Арийское дерево жизни» просто заменило еловые ветви и венки из них, которыми с незапамятных времен украшали и городские дома, и деревенские хаты. Она осталась элементом уже сложившегося христианского символического декора. Елка дополнила праздничные обряды, но не изменила их.

В России елка стала праздником сама по себе. Втайне от нее ждали того, что несли с собой украинские колядки и вертепы; ради чего святой Николай взялся второй раз в году (первый раз он делает это 6/19 декабря) разносить детям подарки, - чуда Рождества, приходящего в ваш дом, в самое корневище вашего бытия и наполняющего живой, непосредственной радостью все поры вашего существования.

Однако в ареале влияния Российской православной церкви любое проявление несанкционированной радости, выражаясь мягко, не приветствовалось. Российская православная церковь встретила елку так, как только она одна умеет встречать все, что приходит с запада. Я даже вообразить боюсь, что было бы, если б кто-то рискнул упомянуть имя святого Николая в связи с зеленой еретичкой. По тем же примерно причинам не были допущены и остальные рождественские персонажи. Насколько мне известно, на русскую елку пробрались только ангелы, да и то только те, которые согласились стать сахарными.

Но преданная анафеме, лишенная родной семьи и привычного окружения елка продолжала казаться чудом. А стало быть, не могла быть просто купленной в соседней кондитерской (сегодня это кажется забавным, но в Петербурге первыми массовой продажей елок, уже украшенных, занялись владельцы кондитерских). Чудо-елка должна была прибыть из волшебного места, населенного фантастическими существами. Иными словами, нужна была свита, которая сыграла бы королеву-елку. У интеллигентов хватило такта не зачислять туда языческих богов — все-таки христианские души, а на дворе Рождество. Но не хватило чего-то, чтобы наделить эти бесчисленные порождения своей фантазии яркими, незабываемыми чертами. Неудивительно, что жизнь их была быстротечной, а память о них недолгой. Кстати, был в многочисленной елкиной свите и дедушка Мороз. Но по описаниям внешнего и вида, и поведения вряд ли он был родственником нашего Деда Мороза. Скорее, просто однофамильцы. Дедушка по домам пионеров не ездил, подарков никому не дарил. Их вообще честно и открыто дарили детям взрослые, подвешивая на елку или раскладывая под ней. Так было вплоть до 1929 года, когда елку запретили.

Но незадолго до этого на сцену выходит персонаж, обладающий знакомыми нам чертами альтруиста-дарителя.

Позволю себе краткий пересказ знакомого всем сюжета. Дети собрались у елки и с нетерпением ждут главного героя, без которого праздник не может начаться. А что, если он не приедет вовсе? Ведь на дворе метель замела все дороги… Но вот открывается дверь и входит долгожданный гость. Он знал, что его ждут дети, и не побоялся пурги. Елка зажигается, дети радостно пляшут вокруг нее, поют, декламируют стихи, которые гость внимательно выслушивает. Затем откуда ни возьмись появляются две женщины с целым возом подарков и раздают их детям. Дети в восторге их рассматривают. «А Ленин как-то незаметно, под шумок, вышел из комнаты и уехал».

Да, господа, долгожданным гостем, лучшим другом детей был Владимир Ильич Ленин. А двумя добрыми женщинами — Надежда Константиновна и Марья Ильинична. А вы что подумали?

Деды Морозы несколько десятилетий на всех детских утренниках, во всех тюзовских спектаклях вели себя по схеме, предложенной Ильичом и описанной в воспоминаниях Бонч-Бруевича, а затем в рассказе писателя Кононова «Елка в Сокольниках», или Ильич подражал кому-то из известных рождественских персонажей? Этот вопрос мы пока оставим открытым.

Но в кепку Деда Мороза не нарядили. В красной длинной шубе, подпоясанной широким поясом, в круглой высокой шапке, с посохом в руке — то есть абсолютно такой, каким мы его все знаем, он появился вместе с реабилитированной елкой сразу же после статьи Постышева, опубликованной в «Правде» 28 декабря 1935 года.

Осудив «левых загибщиков», невзлюбивших елку, — «прекрасное развлечение для детей», тов. Постышев в не допускающем возражений тоне писал: «Следует этому неправильному осуждению елки (…) положить конец. Комсомольцы, пионер-работники должны под новый год устроить коллективные елки для детей. В школах, детских домах, в дворцах пионеров, в детских клубах, в детских кино и театрах — везде должна быть детская елка! Не должно быть ни одного колхоза, где бы правление вместе с комсомольцами не устроило бы накануне Нового года елку для своих ребятишек. Горсоветы, представители районных исполкомов, сельсоветы, органы народного образования должны помочь устройству советской елки для детей нашей великой социалистической родины».

Я по натуре скептик, и мне трудно поверить, что кто-то, пусть даже второй секретарь ЦК КП(б) Украины, которым в то время был Постышев, мог выступить со столь смелой идеей, если ему ее не подсказали товарищи. Скорее всего, мысль о реабилитации елки зародилась в недрах Кремля. Но мои сомнения бездоказательны, а вот то, что Павел Постышев долго вынашивал идею советских елок и даже обсуждал ее со своими собственными детьми, подтверждают воспоминания его современников. Если это действительно так, то родиной Деда Мороза следовало бы считать не Великий Устюг, а пролетарскую столицу Украины Харьков.

Как бы там ни было, а не успел товарищ Постышев выступить с инициативой, как словно по мановению волшебной палочки декабрьские тротуары зазеленели. Уже 30 декабря «Правда» рапортует о больших и маленьких елочках, украшающих харьковский дворец пионеров, о тысяче(!) елок, которые обязались провести в Киеве. «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью». Это известно.

У меня нет сведений о том, что уже в конце декабря 1935 г. Дед Мороз «живьем» приходил на праздник и раздавал подарки, но то, что через год, в канун 1937-го, он стал обязательным участником обязательных детских елок — это факт. Во множестве выходившие в 1936 г. методички объясняли, как устроить праздник, как Деду Морозу надлежит себя на нем вести и как он должен выглядеть. Но ни в одной из них, равно как и в многочисленных рекомендациях, выходивших в последующие годы, и намека не было на то, почему же все-таки Дед Мороз в шубе.

Ответ на этот вопрос я искала долго. Пока, наконец, передо мной не оказались две фигурки седобородых стариков, совершенно одинаковых, в одинаковых красных шубах и шапках, подпоясанных одинаковыми поясами. Такие же, какие осанисто стояли под елками в каждом советском доме до 60-х годов как минимум.

«Первые такие игрушки советского производства действительно появились уже в 1936 г. и были точной копией игрушек, выпускаемых в Германии», — пояснил Сергей Романов, один из немногих коллекционеров, который не просто собирает игрушки, но всерьез, взрослыми научными методами исследует их происхождение, обстоятельства рождения и т.д. Не верить ему я не могла. Но и в то, что в Германии выпускали Дедов Морозов, поверить было трудно.

Все оказалось до обидного просто. Одного из стариков, с немецким торговым клеймом под шубой, звали Weihnachstman — Рождественский человек. Почему он был одет в шубу, понятно: человек ведь все-таки, хоть и сказочный, а на дворе декабрь! Ну а наш-то…

Таков был бесславный финал моих долгих поисков. Почтенный Дед Мороз оказался незаконнорожденным, зачатым наспех, не в любви, а в страхе (вы представляете, что было бы с его «родителями», если бы они в кратчайшие сроки не выполнили кремлевской директивы?), да к тому же в краденой шубе.

А может быть, не такая уж это и не шуба, а видоизмененное епископское облачение? — жалобно стонало что-то внутри, не желая расставаться со сказкой. Трудно не заметить, что дарители рождественских подарков в разных странах сохраняют несколько общих черт. Верхняя одежда, будь то долгополый кафтан или короткая курточка, всегда красная, как сутана епископа, и так же подпоясана широким поясом. Головной убор, даже если это колпак американского Санты, все-таки напоминает митру. И наконец, длинный посох в руке — епископский пасторал в чистом виде. Недавно в Интернете прочла, что у настоящего русского Деда Мороза под шубой обязательно должна быть длинная белая сорочка, и непременно льняная. Ну, это уж просто цитата из ватиканской инструкции о литургическом облачении епископов!

А может быть, некогда и новорожденному Санте, и всем другим рождественским отцам и человечкам все это подарил святой Николай? С него станется, он последнюю сорочку отдаст…

В Польше много веков святой Николай в полном епископском облачении приходит к детям в дом, где его, разумеется, давно ждут; расспрашивает что да как, и перед тем, как вручить подарок, просит что-нибудь спеть или продекламировать. Ну, прямо, как Дед Мороз Ульянов! Только песни другие. В подавляющем большинстве других католических стран святой Николай предпочитает подбрасывать подарки тайно, оставаясь невидимым. Как по преданию он делал это в своей земной жизни и потом много-много веков по всей Европе.

Но вот взрослые поссорились, назвав все это Реформацией, и святому Николаю отказали от дома. Потому что он, видите ли, святой, а протестанты, отрицающие культ святых, не могли поступиться принципами. Но кто-то ведь должен был прийти к детям и подарить столько радости, чтобы на всю жизнь хватило хотя бы для ностальгии по вере в бескорыстное добро. И святой Николай спрятался за множеством своих подобий, как это делает из года в год украинская Маланка, но оставил на каждом из них свою печать. Чтобы помнили. Не столько о самом Николае, сколько о том, что празднуем. И чтобы радость была совершенной. 

                                                           Светлана Филонова


вторник, 27 декабря 2011 г.

BOG SIE RODZI / ELENI /

Одна из самых популярных в Польше и, наверное, благодаря "Катыни" Анджея Вайды самая известная в России колядка

пятница, 11 ноября 2011 г.

День Независимости Польши

11 ноября Польша отмечает День Независимости. В поисках чего-то, что могло бы стать символическим (виртуальным) подарком моим польским друзьям к этому дню, случайно наткнулась на этот фильм. С одной стороны, он как бы и не по теме - ни тебе Пилсудского, ни военных подвигов. Но если посмотреть с другой стороны, - просто в яблочко.

Одно плохо: переводить на данном историческом отрезке 20 минут непрерывно звучащего текста, т.е. примерно 20 тысяч знаков, нет никакой возможности, а "яблочко", в которое так метко летят слова Иоанна Павла II, теперь зреет не столько в польском, сколько в российско-украинско- белорусском саду. Но кажется, бОльшая половина тех, кто сюда заглядывает, по-польски понимают


вторник, 18 октября 2011 г.

КЕСАРЕВО НАСЛЕДСТВО


КЕСАРЕВО НАСЛЕДСТВО
Статья подготовлена в рамках проекта «Поддержка бюро журналистских расследований», реализуемый ХПГ при финансовой поддержке МФВ.

13 сентября нынешнего года в Севастополе открылась международная конференция археологов. Она проходила под девизом  «Херсонес – город святого Климента» и была приурочена к 1910-й годовщине кончины святого (четвертый римский папа Климент был сначала изгнан императором Трояном в Херсонес, а затем казнен здесь).
Ныне Херсонес, конечно, никакой не город, а  Национальный археологический заповедник, расположенный на территории Гагаринского района Севастополя. В список культурного наследия ЮНЕСКО пока не включен, но в этом году, наконец-то, появился реальный шанс туда попасть. Осталось снять всего несколько вопросов. Один из них -  уместен ли на территории заповедника действующий православный храм, в чем Комитет Всемирного наследия сильно сомневается. Конференция с участием видных ученых из 6 европейских стран могла бы помочь внедрить в сознание международной научной общественности мысль об уникальной ценности Херсонеса не только для историков, но и для христиан всего мира. Святой Климент почитаем и католиками, и православными. Херсонес мог бы стать той точкой на нашей грешной земле, где «народы, распри позабыв, в единую семью сольются». Об этом с воодушевлением говорили  и участники конференции, и ее высокие гости - митрополит Симферопольский и Крымский Лазарь и председатель Севастопольской госадминистрации Владимир Яцуба.
В тот же день и практически в тот же час в соседнем, Ленинском, районе держал не менее воодушевленную речь перед коллегами-депутатами член фракции «Коммунисты Севастополя» Артем Мальцев. Шло повторное обсуждение вопроса о возвращении местной католической общине храма св. Климента. Храм был построен на средства верующих в 1911 г., то есть ровно сто лет назад, - тоже юбилей, и вновь связанный с памятью святого Климента. Только в кино бывает, чтобы все так сошлось.
О чем же говорил депутат Мальцев? Боюсь, вы мне не поверите. Поэтому позволю себе цитату из заметки корреспондента «Нового Севастополя» Александра Пархоменко
- В период «холодной войны» Ватикан был вдохновителем гонки вооружений и борьбы с Советским Союзом и, в частности, с православием (подчеркнуто мной – С.Ф.). С распадом СССР, в независимой Украине началось планомерное давление Ватикана и католической церкви с целью вытеснения православия (..)На каком основании город должен делать малочисленной общине такие подарки? Католицизм всегда был оружием против православия. Напомню, что около 80% жителей города-героя крещенные в православной церкви, – обратился Артем Мальцев к депутатам(...)В завершение своего выступления Артем Мальцев напомнил, что во время войны храм был разрушен именно католиками – войсками Германии, Италии и Румынии.
- Обвешанные крестами, они несли католицизм на наши земли, лили кровь. Это необходимо помнить, – резюмировал депутат-коммунист(...)
Напомним, на первом рассмотрении спорного вопроса по костелу-кинотеатру на предыдущей сессии Артем Мальцев заявил: «Севастополь всегда был и остается православным! Считаю, что все православные и крещеные депутаты голосовать за данный вопрос не должны».
Православных и крещеных депутатов в севастопольском горсовете оказалось большинство и они дружно проголосовали против возвращения храма католикам.
И никто, абсолютно никто из них не вступился за Церковь Православную, не вспомнил о ее новомучениках, оставшихся лежать в расстрельных рвах рядом с католиками и протестантами, именно потому что не были они органической частью безбожного режима, как это представляется депутату Мальцеву. Никто не сказал, что  православие запрещает лжесвидетельствовать, желать чужого и сеять рознь, и что непристойно творить сие от его имени.
Но ведь и церковь в лице хотя бы того же митрополита Лазаря от депутатов не дистанцировалась…

Считается, что состояние дежавю человек переживает крайне редко. Но меня оно не покидало меня всё время, пока я готовила эту статью. С той лишь разницей, что я отчетливо помнила все детали некогда пережитого. Да, всё это было, было много раз на моей памяти. Впервые – в Виннице в 1990 году, где мне впервые открылся неприглядный комплекс проблем сосуществования церквей и государства, который Российская Империя и СССР оставили в наследство Украине.
Как тогда говорили, письмо позвало в дорогу. Точнее – сигнал бедствия, который отчаянно посылали интеллигенты Винницы.
Активисты недавно зарегистрированного православного прихода забаррикадировались внутри органного зала (бывшего храма), и уже несколько дней никого туда не впускали.
  -  Там же орган! - почти рыдал завотделом культуры. –  А он, как ребенок, ему особый температурный режим нужен… Там фрески 18 века, в большинстве своем только законсервированные.
Дальше последовал рассказ о том, как всем миром – буквально! – реставрировали здание, как искали деньги на покупку органа.
- Ну вот честно скажу, как на духу. Лет пять все культурные учреждения области получали деньги только на самые неотложные нужды. Все было – и субботники-воскресники, и студенческие стройотряды. Орган был нашей общей мечтой. И знаете, оно того стоило! Я вам не буду хвалиться тем, какие знаменитые органисты приезжали в наш город. Я вам другим похвалюсь. У нас парни предлагали девушкам руку и сердце в органном зале. Традиция такая сама собой возникла. Понимаете, это для всех нас была не просто концертная точка…
Одно из печальнейших открытий тех лет: воцерковленность не всегда идет рука об руку с элементарной культурой. Благородный порыв – «Храмы верующим!» – грозил обернуться цунами, разносящим в щепки и без того шаткое строение культуры.На тротуар летели дорогостоящие органы, редкие музейные коллекции, книги по крохам собранных библиотек. Защищать от законных владельцев приходилось и сами церкви. Чтобы понять, что я имею в виду, совершенно не обязательно напрягать память, вспоминая скандалы 20-летей давности. Достаточно посмотреть на пластиковые окна и выкрашенные веселенькой голубенькой краской входы в древние пещерные храмы Крыма. А совсем недавно на Ривеньщине исчезла безвозвратно церковь 1781 г. – уникальный образец народного деревянного зодчества. Реставрировать ее по всем правилам с привлечением специалистов новым хозяевам показалось дорого, решили обновить сами…
Следующий урок, полученный мною в Виннице, начался со знакомства с архивными документами. Оказалось, храм был построен доминиканцами на земельном участке, который они, в свою очередь, выкупили у иезуитов. После польского восстания 1830 года в порядке репрессивных мер тысяча католических храмов была передана православной церкви. В их числе и доминиканский кафедральный собор в Виннице. Ну и с какой точки в истории надлежит восстанавливать историческую справедливость?
Вопрос этот уже тогда приобретал угрожающую остроту в связи с храмами ликвидированной в 1946 году Греко-Католической Церкви, многие их которых были переданы церкви православной. Но в Виннице, помнится, будучи на тот момент абсолютным чайником, я в простоте душевной спросила:
- А католики не претендовали на этот храм?
- Ах, если бы! Сколько раз мы это предлагали,  – отдать органный зал католикам. Орган был бы в надежных руках, концерты проводили бы совместно, как во многих странах Европы. А то здание, которое недавно передали католикам, - тоже бывший храм - отдать православным. Да, там работы побольше, оно в плохом состоянии. Но ведь и орган сам по себе очень недешево стоит, даже если все только на деньги мерить. А теперь куда его? У нас на сегодняшний день нет помещения даже для временного его хранения!..
Завершил мои ускоренные курсы церковных проблем приезд в Винницу  епископа Автокефальной Украинской Церкви. К ситуации с храмом это не имело никакого отношения. Но я видела толпы горожан, которые встречали своего епископа с той же почтительной радостью, с какой вы или я встречали бы своего. Через год с небольшим и они, и радостно поднимавшие из руин свой  храм католики, и невоцерковленная интеллигенция станут гражданами независимой Украины, одной на всех – разных и равных. И новорожденное государство должно будет сделать так, чтобы их споры, которые, разумеется, не прекратятся, не оскорбляли достоинства разных и не нарушали права равных.

Закон «О свободе  совести и религиозных организациях», принятый в апреле 1991 г.  с внесенными в него в 1993 г. поправками в целом и сегодня обеспечивает свободу вероисповеданий. Но вот статья 17 в нем изначально пробуксовывала. Она гласит: «Культовые здания и имущество, которые составляют государственную собственность, передаются организациями, на балансе которых они находятся, в бесплатное пользование или возвращаются в собственность религиозных организаций безвозмездно по решению областных, Киевской и Севастопольской городских государственных администраций, а в Республике Крым - Правительства Республики Крым».
Так по закону, или по решению вышеназванных администраций? На что, как минимум, они должны опереться, принимая свои решения? Как помирить нескольких претендентов на один и тот же храм? Что делать с имуществом единой до революции, но потом расколовшейся на несколько частей православной церкви? Куда деть организации, размещенные в бывших храмах? Ведь хоть суму подорожную им надо выдать перед тем, как отправить на все четыре стороны. Кто за эту суму должен платить? И так далее, и так далее, и так далее…
От ответов на эти вопросы законодатели самоустранились, тем самым широко открыв двери коррупции и возможности манипулировать церквами.
4 марта 1992 г. был издан Указ Президента Украины «О мерах по возвращению религиозным организациям культового имущества». В нем местным администрациям было поручено «на протяжении 1992-1993 годов (sic!) осуществить передачу религиозным обществам в собственность или бесплатное пользование культовых зданий». Вслед за ним потянулась стройная шеренга указов и распоряжений, столь же невыполнимых по определению.
В 1995 г. Украина стала членом Совета Европы и, что из этого следует, приняла на себя ряд обязательств. В частности пообещала, что «будет установлено правовое решение вопроса о возвращении церковной собственности”.
Я не буду утомлять читателя подробным рассказом о том, сколько раз с тех пор  Парламентская Ассамблея Совета Европы направляла свои рекомендации, призывая украинское руководство выработать, наконец, четкие правила возвращения церковного имущества. Ограничусь констатацией факта: воз и ныне там. Проблема возвращения каждого отдельного храма в течение 20 лет решается ad hoc, как элегантно выразилась ПАСЕ в своих рекомендациях от 2005 г.  А если попросту, то каждый отдельно взятый чиновник передает каждый отдельно взятый храм тому, кто ему на данный момент больше нравится. Где-то летят на тротуар бесценные музейные экспонаты, потому что верующие не могут ждать; а где-то, как в Днепропетровске, такие же верующие годами ждут, когда из их храма выселят казино.
Перед законом, конечно, по-прежнему все равны – и религии, и граждане, независимо от их конфессиональной принадлежности. Но закон в шкафу стоит. А на практике за последние 20 лет кто-то, прирастая полученным имуществом, стал значительно равнее, а кто-то до всеобщего равенства так и не дорос.

Согласно статистике, в Севастополе по состоянию на 1января нынешнего года религиозные общины используют для своих целей 74 здания. Не так уж и плохо для неполной сотни зарегистрированных в регионе религиозных организаций. Однако большинствыо из них верующие просто арендуют, и это так называемые приспособленные помещения. Только 18 зданий переданы верующим в собственность и 6 в бесплатное пользование; еще 6 построены в период с 1992 по 2010гг.
Есть в городе мечеть (по подсчетам Центра Розумкова 47 процентов от общего числа верующих в Крыму составляют мусульмане). Похоже, в обозримом будущем будет синагога, правда, пока не ясно, когда именно Для справки: до революции в Севастополе существовали  Главная Хоральная синагога, Солдатская синагога, молитвенный дом еврейской Крымской общины, то есть крымчакскую синагога и молитвенный дом Ю.М.Файнберга. Еще в Севастополе есть 11 православных храмов и два мужских православных монастыря.
В Украине православных церквей много. Русская православная старообрядческая Церковь, Русская православная зарубежная Церковь, Российская истинно-православная Церковь, Украинская Автокефальная Православная Церковь, ну и конечно, две Украинские Православные Церкви – Киевского Патриархата и Московского Патриархата – равные перед законом, что бы ни говорили друг о друге их иерархи. Но, думаю, нет надобности уточнять, какой из них принадлежат севастопольские храмы. Когда в прошлом году Киевский Патриархат попросил выделить участок земли под строительство монастыря, им отказали, аргументировав свое решение тем, что «Патриарх Московский и всея Руси Кирилл во время визита в Киев не стал встречаться с преданным анафеме «киевским патриархом» (так в тексте – С.Ф.) Филаретом». (цитируется по изданию «Новый Регион»).

Возвращение храма св. Климента не создает тех сложных проблем, которые чаще всего сопутствуют церковной реституции. Там нет ни дорогостоящего органа, ни редких музейных коллекций. Там нет архива Черноморского флота, который мусульманской общине Севастополя пришлось выселять из своей мечети, используя все легальные методы воздействия, в том числе и довольно жесткие. Там нет чертовой дюжины мелких частных фирм, которые по сей день не удается выселить из здания кенассы, построенного в 1908 г. на средства караимов. Там вообще ничего нет. Никого и ничего. Здание уже давно находится в аварийном состоянии и пустует. Действуя строго по закону, севастопольские власти  не только не ущемили бы ничьих интересов, но и исполнили бы волю своих избирателей, поскольку многие севастопольцы хотели бы, чтобы в пустующем здании вновь был храм.
В начале июля члены прихода святого Климента начали сбор подписей сторонников законной реституции. Они установили рядом со своим поруганным храмом информационную палатку, где можно было ознакомиться с копиями архивных документов и фотографий, узнать об истории храма, ну и при желании оставить подпись. Из палатки они практически не выходили, в людской поток не внедрялись, никаких других мест сбора подписей не было. Сколько их можно собрать таким образом? Немного, - усмехнутся знатоки. Но за неполный месяц было собрано 10 263 подписи. Согласитесь, впечатляющий результат. Дальнейшее проведение акции грозило возникновением многих вопросов. И католиков «очень попросили» (так мне рассказывали) прекратить акцию. Они уступили. Но вопросы остались.
 Во-первых, так ли воинственны и нетерпимы почти поголовно крещенные в православие севастопольцы, как рассказывает депутат Мальцев? А во-вторых, каким ветром занесло на благодатную крымскую почву «православный коммунизм» (или «коммунистическое православие»)?
То, что в РФ практически завершена реставрация церковно-государственных отношений, существовавших в Российской Империи, не для кого не секрет и никого не удивляет. Империя, какую бы фамилию ни носил ее хозяин – Романов, Джугашвили, или какую-то еще – не может обойтись без «первенствующего и господствующего» вероисповедания, каким являлось православие согласно Своду Законов Российской Империи (прочие делились на две категории – терпимые и гонимые). Но вот зачем Украине, пока еще самостоятельному государству, не отказавшемуся окончательно от демократического пути развития, так активно участвовать в возрождении церковно-государственной модели бывшей империи?
Предвижу возражения: Севастополь и даже весь Крым, и даже весь юг страны – это еще не вся Украина. Никаких «гонимых» здесь быть не может - украинцы  по природе своей народ толерантный. К тому же Украина – страна религиозных меньшинств; здесь нет церкви, которая бы по своей численности лидировала, оставляя далеко позади всех других. Наибольшее число зарегистрированных организаций принадлежат УПЦ (МП) - 34,9%. Но это всего лишь треть, и буквально на пятки наступают протестанты – 28,8%. На долю УПЦ-КП приходится 12,7 % зарегистрированных организаций, 10,7 % составляют греко-католики, оставшиеся  12,9 % делят Автокефальная Православная Церковь, католики, мусульмане, иудеи и те, кто отнесен в графу «прочие». Всего в Украине зарегистрированы 35184 религиозных организаций 55 (!) различных вероисповеданий, и все спокойно себя чувствуют, мх прав никто не оспаривает.
Однако как инвалиду, или старушке реализовать свое элементарное право на «удовлетворение религиозных потребностей», если богослужения проходят под открытым небом? Никто не станет отрицать, что в любом регионе Украины нерешенным проблемам в области церковной реституции несть числа. И в подавляющем большинстве случаев это проблемы тех, кто в Российской Империи был на положении терпимых и гонимых. Три четверти верующих,  чувствующих себя пасынками и падчерицами независимой Украины так же, как их деды-прадеды чувствовали себя пасынками Российской Империи, - это явно не та традиция, которую стоит возрождать.
К тому же религия – это не та сфера, где можно не придавать особого значения «частным» случаям, где  перегибы на местах, хоть и влияют на отчетность неприятным образом, но не нарушают генерального курса. Здесь очень часто бывает наоборот.
Худшее, что может произойти, - это утверждение в отдельных областях своих, отличных от общеукраинских, правил взаимодействия церкви и государственных структур; «закрепление» за каждым регионом собственной «первенствующей и господствующей» церкви местного значения, какое бы вероисповедание регион себе ни выбрал. Только представьте себе некую область, пусть даже очень маленькую, охваченную идеей, что за ее пределами живут супостаты, которые неправильно славят Всевышнего и всячески Его обижают.  Особенно в Украине, где подавляющее число верующих еще не вышли из периода неофитства, которому свойственны всё обаяние, но и все риски подросткового возраста.
            Никого не хочу пугать демонами бывшей Югославии – упаси Бог! Хочу лишь напомнить общеизвестный, в принципе, факт: светский характер государства есть ценность, которую европейская страна, не подверженная суицидальному синдрому, должна беречь как зеницу ока. В конце концов, именно таков был завет Спасителя; Его ясное и недвусмысленное предостережение, которое Он дал нам на все века, желая уберечь от многих бед, -  «Богу богово, а кесарю кесарево!». 

                                                                            Светлана Филонова

        

вторник, 11 октября 2011 г.

«Польский участник российско-польской комиссии обвинил российского историка в демагогии, а СМИ во лжи»

Это интервью я нашла на новостном сайте Казахстана i-News.kz,
который, в свою очередь, перепечатал ее из латвийской газеты. Мимо пройти не смогла. Спешу поделиться со всеми, кому это интересно.


«Польский участник российско-польской комиссии обвинил российского историка в демагогии, а СМИ во лжи»

Латвийская газета Latvijas avize публикует интервью с членом польско-российской комиссии по сложным вопросам доктором исторических наук Мареком Корнатом, текст которого мы приводим полностью:

Польско-российская комиссия по сложным вопросам, в которую входят историки обоих стран, работает уже несколько лет. Польский опыт очень важен для нас, так как Латвия связывает большие надежды с новообразованной латвийско-российской исторической комиссией.

Создание польско-российской комиссии по сложным вопросам было политическим решением. Бывший президент Польши Александр Квасьневски о необходимости такой комиссии говорил еще в 2004-2005 годах. В 2007 году, после того, как Польша поддержала Оранжевую революцию на Украине, отношения между Польшей и Россией заметно ухудшились и идея о создании такой комиссии вновь стала актуальной. С польской стороны ее сопредседателем был выбран бывший министр иностранных дел, профессор Адам Ротфельд. Россия со своей стороны выдвинула сопредседателем Анатолия Торкунова. На мой взгляд, он серьезный дипломат и по-настоящему заинтересован в улучшении духа межгосударственных отношений; к его недостаткам можно отнести то, что он не знает польского языка.

Как была организована работа комиссии?

В целом состоялись десять-одиннадцать заседаний комиссии и в семи из них я принимал участие. Мы начали работу с целью издать книгу о сложных исторических вопросах между двумя странами: "Белые и черные дыры истории: сложные вопросы в отношениях Польши и России" ("Белые пятна - чёрные пятна: Сложные вопросы в российско-польских отношениях" - ИА REGNUM). Она вышла в прошлом году. Было решено, что в книге будет освещено 15 тем. Статьи о них готовили 15 польских и 15 российских историков. Историк каждой страны работал над статьей на определенную тему, после чего написанное отправлял своему коллеге со второй стороны. Обмен мнениями проходил главным образом письменно.

Только на трех или четырех заседаниях комиссии мы говорили о том, что видим сложности в этих исторических проблемах. Особо горячих дискуссий на определенные темы, по которым мы обсуждали мнение друг друга, не было.

Зная различный подход российских и польских историков к вопросам недавней истории, не верится, что вы обошлись без столкновения мнений.

Один из делегированных Россией членов комиссии - профессор Геннадий Матвеев, который, следует отметить, хорошо говорит по-польски - является известным специалистом по вопросам истории Польши. Он написал биографию маршала Пилсудского и это была первая биографическая книга о Пилсудском, изданная в России. Однако Матвеев занял жесткую позицию, выступая против видения польских историков. Иногда возникало ощущение, что профессор Матвеев пытается спровоцировать острый обмен мнениями, однако другие члены комиссии с российской стороны были более сдержанны.

Мне доверили написать статью о том, как польские историки отображали отношения Польши и России. Моя коллега с российской стороны Инесса Яжборовская писала, каково было видение советских и российских историков. Мы обменялись статьями и высказали свое мнение по поводу версии коллеги.

Дискуссии о Катынской трагедии и пакте Молотова-Риббентропа не были самыми жаркими?

Именно эти вопросы не вызвали меж историками Польши и России острых дискуссий. Даже несмотря на то, что эти проблемы затрагивались. Нет сомнений, что Катынская трагедия была преступлением против человечества, хотя Россия юридически отказывается это признать. Однако Катынь в работе комиссии была не самым сложным вопросом. Над катынской темой в комиссии работали двое историков: Наталья Лебедева (Россия) и Анджей Пжевожник (Польша). Мой друг Анджей Пжевожник, который погиб в авиакатастрофе в Смоленске, статью о катынской трагедии написал в последние дни своей жизни. За две-три недели до судьбоносного полета в Смоленск он отправил этот текст мне, и я порекомендовал его дополнить. Это был наш последний разговор.

Сложные исторические вопросы сложны потому, что отличается идеологический подход к ним обоих стран. В каких вопросах так и не удалось найти общее мнение?

По пяти вопросам, по которым позиции отличались, прогресса не было. Первый: советские военнопленные в Польше. Российская пропаганда утверждает, что поляки их уничтожили. После поражения советских вооруженных сил в 1920 году в плен Польши попало 60.000 советских солдат. Российский историк утверждает, что их было 100.000, но это преувеличение. На самом деле этих военнопленных Советский Союз не хотел принимать обратно, судьба этих людей их не интересовала. В Польше в послевоенный период была очень сложная ситуация, не хватало еды, и эти пленные погибли от голода и болезней.

Второй вопрос затрагивает 30-е годы, когда Польша проводила равноправную политику между Россией и Германией. С точки зрения российских историков, Польша тогда была союзником Германии, и таким образом виновата в начале Второй мировой войны. Третья проблема: положение Польши после 1945 года, польская советизация. По мнению представителей России, таковой не было. Четвертая проблема: экономические отношения между Польшей и СССР. Пятая - дискуссия о возможности польских историков работать в российских архивах и доступность последних. Здесь вообще не было никакого прогресса. Один из историков с польской стороны подчеркнул, что России следует отдать Польше архивные документы, которые СССР присвоил в 1939 году. Среди них документы польской разведывательной службы и польского генерального штаба. Добавлю от себя: то, что поляки это допустили, это трагедия.

Но ответ профессора Матвеева был более чем удивительным: Швеция в 17 веке похитила польские документы, поэтому Польше следует обратиться к Швеции, чтобы она отдала эти архивы. И если Швеция, по словам господина Матвеева, "пойдет на такой компромисс", то подобным же образом поступит и Россия...

Это, естественно, демагогия.

Именно так! По этим пяти вопросам не было ни сближения, ни компромисса. Российская сторона осталась при своем мнении, польские историки - при своем. Так эти темы отражены и в изданной книге.

Скажу еще раз, что в вопросе доступности российских архивов не было найдено никакого решения. Когда польский ИНП (Институт национальной памяти) начал изучать вопрос о расстреле польских офицеров в районе Белостока, который в 1945 году провел советский НКВД, мы попросили Россию рассекретить соответствующие архивные документы. Никакого ответа не получили. Никакой реакции!

В апреле 2010 года в Смоленске российский премьер-министр Путин в своей речи сказал, что историческая правда очищает. Вскоре после этого на пресс-конференции его призвали дать более обширный доступ к документам, связанным к катынской трагедией. Ответ Путина был: это невозможно. Потому что тогда, как можно понять из сказанного Путиным, будут названы имена людей, которые в рядах НКВД совершили это преступление, и, возможно, они могут пострадать...

Польско-российская комиссия по сложным вопросам была создана с надеждой, что с политической повестки дня будут сняты "тяжелые исторические вопросы". Это удалось?

Мое мнение: не удалось. Невозможно формировать политику, в которую не проникали бы тяжелые и нерешенные вопросы истории, потому что такие между Россией и Польшей существуют до сих пор.

Например, российская сторона утверждает, что пресса в этой стране свободна, можешь писать, что хочешь. В то же самое время, она в определенных случаях отражает ложь на государственном уровне. Например, в августе 2009 года, перед 70-летием начала Второй мировой войны, многие российские СМИ развернули пропагандистскую компанию против Польши, утверждая, что Польша в свое время якобы была союзником Германии и Вторая мировая война вспыхнула по вине Польши. Польша наравне с Италией и Германией, якобы была одной из первых стран, которая начала разрушать мир (вместе с Германией осенью 1938 года Польша расчленила Чехословакию - ИА REGNUM). Это очень советское видение.

Говорят, что в работе польско-российской комиссии по трудным вопросам может быть поставлена точка.

Несмотря на то, что подобные мнения прозвучали, было решено, что комиссия продолжит свою работу. К тому же комиссия приняла решение создать два центра диалога по вопросам истории - в Варшаве и Москве. Варшавским центром, который уже начал работу, руководит историк Славомир Дембски. Каждый из этих центров находится под надзором у соответствующих министерств культуры. Польский центр будет получать финансирование из госбюджета, которое сможет направить на различные исторические изыскания. Первая конференция польского центра уже прошла в июне этого года в Риге и была посвящена Рижскому мирному договору. Были изданы материалы конференции.

Вы сказали, что Россия по-прежнему использует историю для достижения политических целей. С образование этой комиссии эта тенденция уменьшилась?

Это сложный вопрос. Различия в разъяснении событий, которые существуют у разных стран, можно понять, непонятна фальсификация истории. Можно сказать, что историки Польши и России, работающие в комиссии, стремятся начать исторический диалог между странами. Сложно сказать, как эта работа будет продвигаться в будущем. В России не существует автономии академического общества и политическое, идеологическое влияние на историческую мысль там по-прежнему очень велико. Это создает самые большие сложности. К тому же Россия использует историю как инструмент внешней политики. Например, когда Россия решает выступить с претензиями к Польше, она использует историю.

После того, как к власти пришел Дональд Туск, в Польше изменились внешнеполитические приоритеты. Если во время президентуры Качиньского больше поддерживали Украину, Грузию, то теперь основной приоритет делается на улучшение отношений с Россией. Качиньски хотел формировать внешнюю политику, связанную с Пилсудской традицией: он во время грузинской войны отправился в эту страну, поддерживал Ющенко в его реформах, начал более активно сотрудничать с литовским президентом Адамкусом. Сейчас отношения Польши и Литвы ухудшились.

Нельзя игнорировать, что Россия оценила перемену духа польской внешней политики и смену политических приоритетов, и считает их для себя выгодными. Поэтому, как я думаю, Россия сейчас не желает начинать новую пропагандистскую войну с Польшей. Но если в польской внешней политике в восточном направлении будут перемены, то я предвижу, что Россия может начать новую информационную компанию против Польши. Добавлю, что после смоленской авиакатастрофы премьер-министр Польши Туск был обязан сформировать международную комиссию, которая бы расследовала причины этой катастрофы. Этого, к сожалению, не произошло.

Прозвучали предложения, что работу латвийско-российской исторической комиссии следует начинать с вопросов, которые относятся к 200-300 летней давности, и по которым нет столь сильных противоречий. Например, зимняя война, Петр Первый и т.д. Лишь бы только не говорить об оккупации Латвии! На ваш взгляд, это дельный совет?

Если такая комиссия займется "проблемами", связанными с Екатериной Второй или историей, датируемой двумя-тремя веками назад, то в ней нет смысла. Такие вопросы можно изучать и без международной комиссии. Работу следует начинать с вопросов истории, которые вызывают наибольшие противоречия в отношениях Латвии и России. И следует понимать, что в политике уступками невозможно добиться ничего серьезного. В политике все определяют интересы.


суббота, 17 сентября 2011 г.

Золотой сентябрь





Сегодня очередная годовщина "Золотого сентября". В этом году мне нечем помянуть этот день (два месяца очень плотно занята совсем другим), кроме как дать ссылку на уже размещенную в этом блоге статью и опубликовать здесь еще одну - очень старую, вышедшую в "Зеркале недели" в апреле 2008 г.









«Катынь». Примечания зрителя

Светлана Филонова «Зеркало недели» №14, 12 апреля 2008, 00:00


В этом году 13 апреля исполняется ровно 65 лет с тех пор, как поляки впервые услышали страшное слово «Катынь». Volens nolens украинцы не остались непричастными к дням польской скорбной памяти — в рамках Дней польского кино во Львове, в Киеве, Харькове и Одессе в течение апреля они увидят последний фильм Анджея Вайды «Катынь. Post mortem». Стараниями польских посольств единичные просмотры фильма уже были организованы в Беларуси и России. И рецензенты забеспокоились: фильм-де труден для понимания не польского зрителя. Там такого наворочено, что не каждый поляк разберется!

Трудности возникнуть могут, согласна; но не эстетического порядка — символика «Катыни» на редкость прозрачна. Все зависит от того, насколько мы готовы понять самих себя, разобраться в истории своей страны (теперь уже — стран).

Два потока беженцев движутся навстречу друг другу. «Люди, куда вы?! Там за нами немцы!» — кричат в одном. «Советы вошли!» — раздается отчаянный крик тех, кто бежит навстречу. Это — начало «Катыни», в кавычках и без.

воскресенье, 11 сентября 2011 г.

Памяти Станислава Микке, погибшего в авиакатастрофе под Смоленском 10.04.2010


Эта статья была написана год назад. Мне трудно объяснить, почему за это время я не сделала практически ничего для того, чтобы ее опубликовать. Еще труднее объяснить, почему три недели назад я решила все-таки это сделать и отдала ее на сайт «Права человека в Украине».  http://khpg.org/index.php?id=1309319849 Но было так, как было.




Я жив. Со мной ничего не может случиться
Пока человек жив, мы редко задумываемся над тем, какое влияние он оказывает на все, что происходит с нами и внутри нас. Да это и невозможно – определить его место в густой паутине ежедневных событий, зафиксировать все импульсы, которые приходят к нам от него, или через него. И только когда он уходит, на нас обрушивается банальная, в принципе, истина о неразрывной целостности всего сущего. Отлаженный механизм нашей жизни начинает давать сбой в самых неожиданных местах; все идет не так, случается то, чего не должно быть, не происходит того, на что надеялись. И все потому, что из конструкции, которую мы так старательно строили и частью которой сами являемся, исчезло всего лишь одно звено.
Нам пришлось бы со смертью каждого близкого человека строить жизнь заново, если бы не память. Она делает прошлое сущим.

воскресенье, 31 июля 2011 г.

«Дух союзного сотрудничества» над дымящейся Варшавой.


1 августа 1944 года в Варшаве началось восстание. Практически безоружные повстанцы сражались 63 дня. 200 тысяч убитых, 500 тысяч сосланных в концлагеря и на принудительные работы, полностью разрушенная столица Польши — таков трагический итог.
                   
Советские идеологи обычно измеряют величие воинского подвига количеством жертв (собственных!). По этой логике они должны были бы считать Варшавское восстание одним из самых героических эпизодов Второй мировой войны. Однако по отношению к нему изначально применялся другой, прямо противоположный принцип: великая ответственность за великую кровь.
22 августа 1944 года И. Сталин писал премьер-министру Великобритании У. Черчиллю и президенту США Ф.Рузвельту:
«…Рано или поздно, но правда о кучке преступников, затеявших ради захвата власти варшавскую авантюру, станет всем известна. Эти люди использовали доверчивость варшавян, бросив многих почти безоружных людей на немецкие пушки, танки и авиацию».
Правду о «кучке преступников» давно уже никто не скрывает. Архивы открыты, многие документы опубликованы. Но понять эту правду, как и многие другие истины, все еще мешает отсутствие ясного, недвузначного отношения к коммунизму. По сей день заикнуться о том, что миллионы людей были далеко не в восторге от послевоенного политического устройства, — значит покуситься на святая святых и, возможно, навлечь на себя обвинения в «унижении бессмертного подвига воинов-освободителей» и «скрытой реабилитации фашизма» (цитаты из открытого письма мэра Полтавы Андрея Матковского по поводу перезахоронения праха советских воинов в Таллинне). Объяснить, что кто-то мог восстать против коммунистического режима задолго до того, как это сделали сами россияне, по-прежнему очень трудно.
С началом перестройки сталинская оценка Варшавского восстания сменилась легкой досадой: не по-товарищески как-то получилось. Почему Сталин не позволил Красной армии-освободительнице помочь варшавянам? Или просто не мог? Вопрос этот живет не только в массовом сознании. Он обсуждается и на научных конференциях. При этом в тени остается вопрос, который, не теряя своей исторической значимости, периодически приобретает черты актуальности: а что значит быть товарищем товарищу Сталину?

четверг, 7 июля 2011 г.

Молчаливый протест. Шутит только Батько

Люборытную заметку обнаружила я сегодня на сайте Польского Радио.


         Лукашенко хочет отправить заключенных на Запад

Пребывающий с рабочим визитом в Шклове Могилевской области белорусский президент в очередной раз высказал критические замечания в адрес стран ЕС и непосредственно польского министра иностранных дел Радослава Сикорского за вмешательства во внутренние дела его страны.
Белорусских оппозиционеров Александр Лукашенко назвал «пятой колонной» и заявил, что имеет право самостоятельно принять следующее решение: всех оппозиционеров – и тех, кто отбывает срок в местах лишения свободы, и тех, кто участвовал в «молчаливых протестах», - посадить в один поезд, следующий на Запад.
- Если там, в Евросоюзе, хотят их забрать себе, то мы завтра же дадим им билеты и отошлем. Нет проблем – пусть забирают. Если хотят быстрее, дам самолет. Перебросим молниеносно, только пусть их заберут.
В отношении министра иностранных дел Радослава Сикорского, который многократно выступал в защиту белорусских политзаключенных и хотел провести консультацию на эту тему, Александр Лукашенко заметил:
- Хотел бы сказать господину Сикорскому, что мы уже получили от него консультацию перед президентскими выборами. И я не отказываюсь от предложения очередных консультаций. Может, он понял, что сам виноват, что не мы создали такую ситуацию.
При этом белорусский президент добавил, что понятия не имеет, о какой консультации ведет речь шеф польской дипломатии.
- Сеять, жать, строить мы умеем отлично. Но, может, они там выдумали что-то такое, чего мы не знаем. Пусть придут и скажут; мы с радостью, даже заплатим.

А между тем за неполный месяц (во время акций протеста 15, 22, 29 июня, 3 и 6 июля) задержано 1730 человек.
Задерживают обычно люди в штатском. Вот так примерно это происходит.

,,,

среда, 22 июня 2011 г.

Томас Мор


 Сегодня Католическая церковь вспоминает святых Джона Фишера и Томаса Мора. Решила по этому поводу разместить здесь свою статью, опубликованную в журнале "Личности". Для блога она, правда, великовата, но может, кто и осилит...




СЭР ТОМАС МОР И ЕГО ВРЕМЕНА

Мор - человек ангельского ума и редкостной учености. Равных ему я не знаю. Ибо где еще найдется  человек  такого  благородства,  скромности  и любезности? И если то ко времени  -  предающийся  удивительной  веселости  и потехе, в иное же время - грустной серьезности.  Человек  для любого времени года.
                                                                                                                Роберт Уиттингтон

           
            Экранизация известной пьесы Роберта Болта “A man for all seasons” до русскоязычных зрителей дошла под названием «Человек на все времена». Перевод оказался  точнее оригинала. Без малого пять столетий каждое новое поколение находит свой повод, чтобы вспомнить о Томасе Море. Уже в 1593 году была написана пьеса «Сэр Томас Мор». Существует предположение, что автор, как минимум, некоторых ее сцен – Уильям Шекспир. Это по сей день  вопрос спорный,  но бесспорно то, что одна из самых известных пьес великого драматурга, «Ричард III» - по сути дела инсценировка «Истории короля Ричарда» Томаса Мора.
            В XIX столетии левые прочли «Золотую книгу, столь  же  полезную,  как и  забавную,  о  наилучшем устройстве государства и о новом острове Утопии» Томаса Мора и с пролетарской серьезностью сделали из прочитанного далеко идущие выводы. В том же веке, в 1886 г., папа Лев XIII, который, как известно, первым предупредил мир об опасности левых движений, беатифицировал Томаса Мора.
            В прошлом, ХХ столетии интерес к Томасу Мору на Западе возрос настолько, что еще чуть-чуть - и достиг бы уровня его прижизненной славы. О Море пишут научные статьи, монографии и популярные книжки; снимают фильмы и ставят спектакли.

пятница, 10 июня 2011 г.

И вновь десятое

  
Ну вот и снова 10-е. Уже в 14-й раз после того, как случилось то, во что по сей день трудно поверить.
Время делает свое дело. Тема смоленской авиакатастрофы постепенно уходит со страниц даже польских СМИ, не говоря уж о российских. Да и о чем писать? Вот прокурора Марека Пасёнека отстранили от следствия. Неофициально – за несанкционированные контакты с представителями других (так и хочется перевести с польского дословно – «чужих») государств. Только не подумайте, что с РФ. Как сообщают польские журналисты, Пасёнек контактировал с американцами, желая узнать, могут ли они помочь польскому следствию. Но это, опять же, неофициально.
Есть еще одна сенсационная новость: место крушения польского Ту-154 скоро будет обнесено забором и окружено со всех сторон подобающей заботой и бдительной охраной. Уже получено разрешение прокуратуры, вот только еще разрешения местных властей дождаться и можно будет обносить и окружать. Вы не рады?

            А у меня сегодня утром зазвонил телефон. Звонить в такую рань, да еще на домашний мог только один человек, почему-то вот никак не получалось отучить его от этой вредной привычки. «Не пойду, - я сердито переворачиваюсь на другой бок. – Перезвонит». Но ведь он зачем-то мне очень нужен. Не помню, но что-то очень важное я должна ему сказать. Я рывком сбрасываю одеяло, одним точным движением попадаю в оба тапочка и…
Реальность приветствует меня запахом отцветающего жасмина за окном и совсем простой мыслью: звонить может кто угодно, но только не он. Оттуда, где он вот уже 14 месяцев, не звонят.

суббота, 30 апреля 2011 г.

Barka




В Риме всё готово к завтрашним торжествам беатификации Иоанна Павла II. Уже прибыли паломники, площадь святого Петра поделена на сектора, на ней возведен полевой алтарь, а слева – гигантский портрет Иоанна Павла II и, также гигантскими буквами, девиз его понтификата – «Откройте двери Христу!». Почему-то без первой части этой исторической фразы, столь запавшей нам в душу – «Не бойтесь!», - но каждое время расставляет свои акценты.
Предполагается, что песней завтрашнего дня, своеобразным его музыкальным символом станет песня звезды итальянской эстрады Амадео Минги “Un uomo venuto” («Человек, пришедший издалека»).  СМИ говорят о новой ее версии, специально подготовленной ко дню беатификации, но если я все верно поняла, то единственная новость заключается в том, что петь Амадео Минги будет вместе с польской певицей Изабеллой Копец, которая, в свою очередь, также уже исполняла эту песню прежде.
Песня эта родилась не под церковными сводами. Просто Амадео Минги считал – на что имел полное право – что самой значимой фигурой прошлого тысячелетия был Иоанн Павел II и написал о нем песню на пороге нового века в юбилейном 2000 году. Песня понравилась и его многочисленным поклонникам, и в Ватикане; она звучала на торжествах в честь 25-летия понтификата, и вот теперь будет звучать снова.
            Наверное, это хорошо, что никто не попытался написать новой.  Этот день как нельзя более созвучен воспоминаниям, желанию пережить заново то, что случилось с нами за 26 с половиной лет этого самого удивительного в истории понтификата.
            Un uomo venuto  уже звучала в моем блоге.  И поэтому я закончу эти две недели разножанровых воспоминаний об Иоанне Павле II другой песней.
            Возможно, у каждого тонкого ценителя музыки есть тайная страсть – какая-нибудь совсем простенькая песенка. У Кароля Войтылы – Иоанна Павла II такая любимая песня была. И все знали, что это “Barka” (Лодка, или ладья, как кому нравится, одним словом, что-то похожее на то, на чем выходили рыбачить первые Апостолы). Я не занимаюсь поэтическим переводом, но если устроит подстрочник – пожалуйста.
                                   Господь некогда стоял на берегу.
                                   Искал людей, готовых пойти за Ним,
                                   Чтобы ловить людей
Истиной Божьих слов.

                                   Рефрен: О Господи, Ты взглянул на меня.
                                   Твои уста изрекли мое имя.
                                   Я оставляю на берегу свою лодку
                                   И вместе с Тобой сегодня начинаю новый лов.

                                   Я бедный человек
                                   Все мое богатство – это руки,
                                   Готовые к работе с Тобой
И чистое сердце

                                   Реф. О Господи, Ты взглянул на меня…

                                   Тебе нужны мои руки,
                                   Мое горячее молодое сердце,
                                   Мои капельки пота
                                   И одиночество

                                   Реф. О Господи…

                                   Сегодня мы поплывем уже вместе
                                   Ловить сердца на морях людских душ
                                   Сетью Твоей правды
                                   И словом жизни

После смерти Иоанна Павла II епископ Юзеф Завитковский написал еще один куплет к этой песне и новый рефрен

                                   О Господи, следующий рейс отменен,
                                   Ибо Ты призвал к Себе кормчего.
                                   А у нас нет сил
                                   Угасла надежда.

                                   О Христе, ведь бури бушуют,
                                   Спасай Лодку, мы без Тебя погибнем.
                                   Не бойтесь, но выплывайте на глубину.
                                   Вперед. Новый день уже настает.
           


            18 августа 2002 года папа служил мессу на Краковских Блонях. Когда после ее окончания верующие запели «Лодку», Иоанн Павел II сказал: «Именно эта песня провожала меня, когда 23 года назад я покидал Родину. Она звучала во мне, когда я услышал приговор (он именно так сказал – С.Ф.) конклава, и с ней, с этой песней я не расставался все эти годы. Она была каким-то скрытым дыханием Отчизны, была моим проводником на разных дорогах Церкви и она же много раз приводила меня сюда – на Краковские Блони, под Курган Костюшки. Спасибо тебе, песня».
            Этой песней поляки провожали своего великого земляка в последний путь и ее же пели на площади Пилсудского в Варшаве в годовщину его смерти, когда  первую острую боль – зачем он ушел? – Господь преобразил в светлую благодарность – Спасибо, что он был, - и уверенность, доходящую почти до физического ощущения, что он есть, он с нами и среди нас.
            Скорее всего, будут петь эту песню в польских костелах и сегодня во время вечерних, а кое-где и всенощных бдений перед беатификацией Иоанна Павла II.

среда, 27 апреля 2011 г.

Не дайте посредственности победить себя!



Иоанн Павел II: не дайте посредственности победить себя!

Светлана Филонова «Зеркало недели» №13, 07 апреля 2007, 00:00

Переступить готов порог Сикстинский
Язык великой Книги прост,
Но и Она нема без образа живого.
Летело время – Книга Микеланджело ждала.
Так предусмотрено Всевидящим Творцом –
Заговорила Книга – час назначен Богом.
Что ж, человек, теперь ты видишь сам –
сзываю всех, чей дивный зренья дар доселе не угас.
Зову маэстро Микеланджело а подмогу!
Иоанн Павел II «Римский триптих» (перевод Виктора Гайдука)


2 апреля 2005 года завершился понтификат Иоанна Павла II. Это был вдохновенный понтификат. Вдохновенный и вдохновляющий. Давший нам шанс не утонуть в агрессивной серости и примитивной меркантильности. Если хотите, понтификат-поэма, длиной в двадцать шесть с половиной лет.

Только ленивый не писал об эпизоде посещения краковским митрополитом Адамом Стефаном Сапегой гимназии в Вадовицах, о том, как ученик выпускного класса Кароль Войтыла прочел приветствие на латыни и был замечен. «Не собирается ли этот юноша поступить в семинарию?» — спросил митрополит. Согласно вадовицким легендам, директор гимназии только безнадежно махнул рукой: «Где уж там! У него в голове ничего кроме театра!». Сам Иоанн Павел II в автобиографической книге «Дар и Тайна» вспоминает об этом не в столь ярких красках. Но все-таки вспоминает.

В конце концов, именно митрополит Адам Сапега в 1946 году рукоположит выпускника подпольной семинарии Кароля Войтылу в священники. То есть станет-таки по слову его. Но в 1938 году Кароль Войтыла поступил на филологический факультет Ягелонского университета и одновременно стал членом Театрального братства (нечто вроде театральной студии с изучением только специальных предметов, куда принимали студентов краковских вузов). Казалось бы, выбор сделан, и не в пользу духовной карьеры. Но в октябре 1940 года Кароль Войтыла пишет своему ближайшему другу Мечиславу Котлярчику: «Что касается этого огня, который во мне загорелся, то думаю, что он самым непосредственным образом зависит от действия высших сил. Я чувствую, что это не ремесло и не какой-то порыв. Мне не хочется сказать прямо — действие благодати. Впрочем, все, все может быть действием благодати, надо только уметь, а прежде всего хотеть, с ней сотрудничать (...) Понимаешь, я в этих стихах учусь разговаривать, прежде чем начну говорить».

В 1995 году к 75-летию Иоанна Павла II в польском Литературном издательстве вышел сборник юношеских стихов Кароля Войтылы — гимн Мagnificat и несколько сонетов, написанных в школьные и первые университетские годы. Современники говорят, что Кароль Войтыла читал эти стихи на студенческих поэтических вечерах. Я дорого отдала бы, чтобы узнать, как понимали участники этих вечеров такую, например, строчку: «Величит душа моя Господа, что бросил на плечи мои бархат и атлас власти». А такие строки и образы, пророческий смысл которых мог стать понятным только через сорок лет, густо рассеяны по страницам этой книги. О Славянине, который, как бурлак, тащит «ковчег Божьих Откровений», 18-летний юноша пишет так, будто уже постиг и силу папской власти, и тяжесть возложенного ею креста. Сегодня понятно, что пророческим предчувствием будущей миссии было и то, что Бог в юношеских стихах Войтылы — это «Бог артистов». Именно их — актеров, поэтов, художников — Он избирает своими пророками и апостолами, именно им открывает свои тайны, доверяет хранить и возвещать миру Благую Весть.

Когда «атлас власти» действительно ляжет на плечи Кароля Войтылы и он станет Иоанном Павлом II, это будет папа, который заговорит не о грехах светской блудницы культуры, а об ответственности христианства за ее состояние. В 1982 году в Ватикане будет создан Папский Совет Культуры. А в 1999 году в своем Послании к артистам Иоанн Павел II, в сущности, повторит то, что сказал в юношеских стихах:

 Искусство, если это подлинное искусство, хотя и не обязательно принимает формы типично религиозные, сохраняет внутреннее родство с миром веры, так что даже в ситуации глубокого раскола между обществом и церковью именно искусство остается своего рода помостом, ведущим к религиозным ощущениям... Даже тогда, когда артист погружается в самые мрачные бездны души или описывает самые ужасающие проявления зла, он определенным образом становится выразителем всеобщего ожидания искупления.

Однако не будем забегать вперед.

Известно, главным образом из воспоминания самого Иоанна Павла II, какое огромное влияние оказал на него в юности образ Альберта (Адама) Хмелёвского, основателя ордена альбертинок и альбертинцев. В конце 40-х, уже будучи молодым священником, Кароль Войтыла написал о нем пьесу — «Брат нашего Бога», по которой в 1997 году Кшиштоф Занусси снял фильм под тем же названием. Фильм не добавил славы известному режиссеру и вряд ли помог кому-то понять непростую мысль, заложенную в пьесе Кароля Войтылы.

В экранной версии это назидательная история о том, как талантливый художник оставил живопись и всего себя посвятил спасению бродяг и бездомных. Иными словами, свернул с однажды избранного пути, пожертвовал собой и данным Богом талантом во имя милосердия. Бесспорно, в мире нет ничего выше милосердия и любви. Только пьеса Войтылы о другом. По его мнению, дар Божий, талант — это не умение рисовать, рифмовать или танцевать; во всяком случае, не в первую очередь это. Главное, что отличает большого художника от прочих, — близость к Тайне Воплощения. Хмелёвский в пьесе Войтылы рисует для того, чтобы обрести способность глубже видеть, глубже постичь Тайну (а не наоборот). И по мере того, как ему это удается, он начинает воплощать открывшиеся ему истины не в живописных полотнах, а в реальной жизни. Став священнослужителем, Хмелёвский остался самим собой. Он не перестал быть художником, не отказался от заложенного в нем Божьего дара, он раскрыл его на высшем, уже не вполне понятном большинству уровне (знаменательно, что премия имени Альберта Хмелёвского ежегодно присуждается не за заслуги в сфере благотворительной деятельности, а за достижения в области сакрального искусства).

Неудачу крупного мастера, в общем, объяснить просто. Пьеса «Брат нашего Бога» написана в стилистике Рапсодийного театра, язык которого принципиально на язык Станиславского и Герасимова не переводится. Театр этот, действовавший в подполье, в 1941 году организовал Мечислав Котлярчик. Так и хочется приписать «и Кароль Войтыла», особенно, если учесть, что в ту пору друзья жили в одной квартире и бурно обсуждали все, что с ними происходило или могло произойти. Но сам Иоанн Павел II ни в одном из своих воспоминаний подобной приписки не делает, и я с ним спорить не стану.

Что это был за театр? Дадим слово Дануте Михаловской, известной актрисе и режиссеру, создательнице Театра одного актера, в свое время дебютировавшей в Рапсодийном.

Форма — аскетическая; декламация — без жестов, минимальные движения, как максимум — легкое движение головы, иногда — протянутая рука. Текст поделен не на роли, а на голоса — соло и хор — в соответствии с логикой проблематики текста. Драматическое напряжение создавал смысл, а не действие персонажей. Этот стиль мы назвали тогда «театр внутри», поскольку действие должно было разыгрываться через слово актера внутри зрителя, в его воображении.

В 1953 году Рапсодийный приказом «сверху» был закрыт; но во время оттепели, в 1957 году, его открыли вновь. Театр просуществовал до 1967 года. Выйдя из подполья, он мог позволить себе декорации и хор. Но главное оставалось неизменным: культ слова, вера в его магическую силу. Неизменным также оставалось правило: актер только дает импульс, в дальнейшем напряженное драматическое действие должно происходить «внутри» зрителя, делая его непосредственным и, возможно, главным участником происходящего.

Не был ли этот театр похож на древние мистерии? Пожалуй. И уж само собой напрашивается сравнение с теми грандиозными мистериями, которыми был наполнен понтификат Иоанна Павла II.

Даже при самых острых формах скепсиса нельзя отрицать, что с людьми что-то происходило при каждой встрече с Иоанном Павлом II. Что? На этот вопрос пытались ответить многие. Но никому так и не удавалось описать ту атмосферу любви, в которую при появлении Человека в белом погружалась многотысячная толпа. Или напротив, она сама эту любовь излучала? В каждом словно бы просыпалось и распрямляло плечи все лучшее, что до этого момента пряталось в потаенных уголках души, было парализовано сомнениями и неуверенностью в себе, искалечено обидами. На месте глупой гордыни, желания показать кому-то «кузькину мать» вырастало чувство подлинного человеческого достоинства. Люди становились самими собой, такими, какими они должны быть, но какими бывают крайне редко. И эти «другие» люди уже не хотели пасовать перед злом, они создавали «Солидарность», выходили на Майдан, чувствовали в себе силы изменить лицо Земли.

Да, это невозможно описать, но каждый, кто участвовал хотя бы в одной из таких мистерий, подтвердит: звучащее слово Иоанна Павла II творило чудеса. Иоанн Павел II объехал без малого полторы сотни стран. И в каждой из них чудо преображения переживали не только католики, что можно было бы хоть как-то объяснить, но и люди, принадлежащие к другим конфессиям и не принадлежащие ни к одной.

Как известно, в 1946 году Кароль Войтыла стал священником. В 1958-м — епископом, в 1963-м — архиепископом митрополитом краковским и в 1967-м — кардиналом. Все это время, начиная с 1950 года, в польской периодике появляются стихи и поэмы Анджея Явеня (реже — Станислава Анджея Груды и Петра Ясеня). Польша знала, кто скрывается за этими именами, но за ее пределами раскрытие тайны псевдонима после 1978 года произвело эффект разорвавшейся бомбы. Массовое сознание никак не могло совместить два устойчивых клише: образ чуждого всему человеческому римского папы, да и вообще священника; и поэта.

А между тем Польша после Второй мировой войны дала миру целую плеяду блестящих поэтов-священников. Один Ян Твардовский чего стоит! Священником был испанский драматург Лопе де Вега. Стихи писали римские папы Пий II и Лев ХIII. Но кто за пределами католического мира до 1978 года знал об этом? Даже историческая энциклика Льва ХIII Rerum novarum («Новые вещи»), положившая начало социальному учению Католической церкви, приобрела массовую известность только после того, как Иоанн Павел II в столетие ее оглашения опубликовал свою Centesimus annus («Сотый год»).

Мысль о внутренней близости искусства и мира веры также родилась раньше Кароля Войтылы. Ее обсуждали уже на Никейском соборе (787г.). Павел VI сказал на эту тему много мудрых слов. Но для того чтобы наследие мудрецов ожило, пришло в движение — ВОПЛОТИЛОСЬ; чтобы вспомнилось забытое, нашлось утраченное и невидимое стало видимым, нужно было, чтобы на Святом Престоле оказался такой вот неординарный во всех отношениях понтифик.

«Перестаньте ему аплодировать! Начните, наконец, его слушать», — взывал в 1997 году один солидный польский журнал. А мы аплодировали. До боли в ладонях — шахтерских, с въевшейся угольной пылью, и бледных профессорских в равной степени. В Торонто современная прагматичная молодежь растроганно плакала, по-детски, кулаком, смахивая слезы с лица. Мешало ли это нам постигать глубокий смысл слов папы? А вам Моцарт не мешает думать о вечном?

А потом был ветер. Боже, какой был ветер! Дикий, не городской, словно прилетевший из бескрайних калмыцких степей, чтобы проститься. Он бил по лицу и все листал, листал Книгу, лежащую раскрытой на гробе (так хоронят священников). Santo subito (уже святой) — реяло над толпой. А еще так недавно было «Останься с нами!».

Впрочем, это «народное требование» Иоанн Павел II, кажется, все-таки выполнил. А потому позвольте мне закончить эту попытку исторического экскурса словами из его Послания, обращенного «к тем, кто со страстью и самоотверженностью ищет новой епифании красоты, чтобы подарить ее миру в артистическом творчестве».

«Я желаю вам всем, дорогие артисты, чтобы (…) красота, которую вы будете передавать будущим поколениям, имела силу пробуждать в них восторг! Перед святостью жизни и человека, перед чудесами вселенной восторг — единственная адекватная реакция. Именно восторг может стать источником того энтузиазма, о котором говорил Норвид () Этот энтузиазм необходим современным людям и тем, кто будет жить завтра, чтобы принять тот великий вызов, который уже маячит на горизонте, и выйти победителем. Благодаря ему человечество после каждого падения сможет все-таки восстать и воскреснуть. Именно в этом смысл сказанного с пророческой интуицией, что «красота спасет мир» (…). От всего сердца желаю вам всяческих успехов!
Ватикан, 4 апреля 1999 года, Пасхальное Воскресенье, 21 год моего понтификата.»

Был такой же апрельский день, почти совпадали праздничные даты… Ну и что с того, что прошло восемь лет! Мы ведь знаем, что все прекрасное остается в вечности.